Честно говоря, я не очень поняла, что именно хотел заказчик. Надеюсь, понравится.=)
1252 слова
- Пятка чешется. Ох, не к добру это! – пробормотала тетя Рейчел. Элиза хмыкнула, сдерживая смех. У её родной тети всегда что-то чесалось, болело, зудело, ныло и так далее по алфавиту. Тетя почему-то старалась приписывать свои недуги к событиям. Зачем? Может, для того, чтобы скрыть свою слабость под предсказаниями? Впрочем, Элизе было в принципе плевать. Все равно разобьется что-нибудь на кухне, или лопнет шарик на наряженной елке, а Рейчел будет выть, как пожарная сирена, утверждая, что давно это предвидела. Глупость вообщем. Девушка зевнула и бросила взгляд на часы - осталось немного до полуночи. Сочельник был уже на носу. - Дорогая, тебе пора в комнату, - засуетилась мама, заставляю Элизу подняться с кресла, - Уже поздно, и вообще в такую ночь надо ложиться раньше. Элиза фыркнула, пожелала всем Счастливого Рождества, и пошла к себе. Ей почти девятнадцать, а мама ведет себя с ней, как с пятилетней. Да ладно, если бы мама действительно верила в то, что говорила! Дело в том, что сколько девушка себя помнила, на этот праздник за некоторое время до полуночи её вот так вот выпроваживали из гостиной в свою комнату, а потом к ней являлся фальшивый Санта, который на самом деле был её отцом. Неужели родители верили, что ей до сих пор это интересно? Ладно возраст с шести лет до двенадцати, но не когда ей уже восемнадцать! Но оставить родителей на Рождество было не в её силах. Праздники с ними всегда были такие... милые, привычные, домашние. Хотя и не лишены оттенка глупости. Элиза вздохнула и толкнула дверь в комнату.
***
Когда до полуночи осталось буквально десять минут, Элиза отложила книгу и сладко зевнула. Скоро придет отец, она кинется ему на шею, он спросит, хорошо ли она себя вела во время года, и вручит подарок... Кстати, интересно, что они подарят? Здесь родители были непредсказуемы. Может быть, они подарят деньги на машину, о которой она мечтала уже с шестнадцати лет? О, как здорово было бы. Они прекрасно знали, что она откладывала сама деньги, и... В этот момент послышался шум чего-то падающего. Девушка обернулась и изумленно уставилась на снег в камине. Элиза когда-то давно со скандалом и выяснением отношений отбила себе комнату, которая по планировке должна была стать гостиной, и поэтому у неё стоял камин. Она выбивала комнату именно из-за него, однако можно было пересчитать по пальцам количество раз, когда она использовала камин по назначению. В большинстве случаев он был всего лишь украшением, а когда она уехала в колледж, при котором начала снимать комнату, то он вообще не использовался. И вот сейчас Элиза изумленно смотрела на снег, который обвалился с крыши. Такого никогда не было, но не успела девушка удивиться, как в камин со стоном рухнуло что-то еще. Что-то живое. Отец всегда приходил к ней через дверь, и вряд ли он решил изменить традиции, тем более он был человеком не молодым, и имел свои проблемы со здоровьем. Падать в комнату дочери через камин, чтобы обрадовать её праздником, он точно не стал бы. Элиза была достаточно закалена, готова к любым нападениям. В настоящего Санта-Клауса она не верила уже давно. Через две секунды она уже готова была атаковать того, кто очень мило свалился ей в камин. Никакого холодного оружия в комнате не было, так что под руку ей попался тяжелый том "Домашней медицины". С книгой наотмашь, она приблизилась к неизвестному. Человек лежал, не двигаясь. На нем был одет явно костюм Санты, и девушка припомнила рассказы об аферистах и ворах в нарядах для Рождества. Элиза уже начала беспокоиться, не сломал ли он себе что-нибудь во время недолгого, но крайне эффектного падения, как тот зашевелился. Девушка тот час взяла себя в руки, и приготовилась. Незнакомец со стоном приподнялся и обернулся, воскликнув: - Синди! Вот и твой Санта-Кл... «Домашняя медицина» сама рванулась в бой, и человек беззвучно повалился на пол от удара. Элиза выронила книгу и бросилась вперед, подметив, что человек оказался молодым парнем. Она, конечно, подозревала, что будет, если ударить человека книгой, но слегка не рассчитала эффект. - Эй! – воскликнула она, наклонившись, - Вы как?.. В этот момент её схватили за руки, и она оказалась на полу, а сверху её что-то придавило. Как она могла забыть, что перед ней грабитель, а не просто пострадавший человек? - Синди, ты шутишь никак? – спросил парень и взглянул на неё. На его лице тут же показалось изумление. – Ты не Синди! - Как точно подмечено! – съязвила Элиза, пытаясь скинуть с себя парня. – Грабитель! Помогите! - крикнула она, хотя получилось почему-то тихо. - Кто, я, грабитель? – удивился парень, отпустив её руки. Воспользовавшись шансом, она тут же дала пощечину незнакомцу и попыталась вырваться. - Папа! Ма… - ей тут же заткнули рот. Ладонь была теплой и удивительно мягкой. На секунду Элизе подумалось, что не может быть такой ладони у плохого человека. Вторая рука тут же перехватила оба запястья девушки. - Не кричи, - попросил парень и оглянулся. Через несколько минут осмотра комнаты, он воскликнул: - Неужели я домом ошибся? Элизе страшно хотелось съязвить, но, во-первых, ей мешала ладонь, а во-вторых, в голову пришло вдруг, что у неё в соседях есть девочка Синди. Она замычала и умоляюще посмотрела на парня. Тот, казалось, задумался. - Отпустить? – спросил он. Получив утвердительный кивок, он осторожно оторвал ладонь от рта Элизы. - Послушай, - сказала она, - Тебе какой дом нужен? Парень назвал адрес, попутно снимая фальшивую бороду. Девушка ухмыльнулась: - Ты ошибся на один дом. Кто ты вообще, и почему тебе надо было лезть через камин? - Я Феликс. Решил сестру удивить, и вот… Элиза рассмеялась, и попросила её отпустить. Феликс неловко поднялся с неё и протянул руку. Девушка пригляделась. Парень был очень даже ничего. Темные волосы, зеленые глаза… Еще бы он появился на белом коне, а не вывалился из её камина, то все было бы вообще замечательно. - Как тебя зовут? – спросил он, наконец. - Я… И в этот момент в коридоре послышались звуки, смутно похожие на «Jingle Bells». Стоило признать, что отец Элизы петь не умеет. - Это… - Быстрее! Прячься! Девушка мгновенно оценила опасность в первую очередь для Феликса. Отец не понял бы нахождение незнакомого парня в комнате дочери. Даже в Рождество. - Куда? Она заметалась по комнате. - Шкаф, быстро! Он тут же уловил в её голове панику, и упрашивать его не пришлось.
***
Когда, наконец, отец оставил Элизу одну, уже было около двух часов ночи. В это Рождество подарки вручались безумно долго, а потом маму пробило на душещипательные разговоры, и… Феликс выбрался из шкафа и задорно посмотрел на краснеющую девушку. - Тебя так мило называют родители… - невинно начал он. - Заткнись! – прорычала Элиза, кидая в него подушку. Тот рассмеялся, ловко увернувшись от снаряда. - Только они ни разу не назвали твое имя. - О, какая разница! – в сердцах воскликнула девушка. - Большая. - Брось. - Ну скажи! - Нет. - Скажи! - Нет! И вообще, тебе пора. Окно там. - Ты предлагаешь мне уйти через окно?! - Ну, если ты хочешь распевать рождественские гимны с моим отцом, то можешь идти через дверь! - Девушка, язвить плохо. - Иди ты… в окно. Диалог закончился. Феликс ухмыльнулся и открыл окно. Снежный вихрь ворвался в теплую комнату. Окно захлопнулось. Парень задорно смотрел на неё. Он дохнул на стекло и написал: «Так как?». Текст пришлось читать задом наперед, но это было легко. Элиза закатила глаза. Феликс прищурился и подписал: «Пожалуйста». «Элизабет. А теперь иди уже.» «Окей. Завтра, Элизабет, я приглашаю тебя в кино.» Феликс улыбнулся, и, не дожидаясь её ответа, отправился по сугробам к дороге. Проводив его взглядом, Элиза вернулась в комнату. Когда она села на кровать, ей пришло в голову, что никогда она не попадала в столь идиотскую ситуацию. Её приглашает в кино парень, который вывалился из её камина. Девушка рассмеялась. Ночь перед Рождеством удалась.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Автор, очень понравилось! Особенно концовка Правда, хотелось чего-то мрачноватого, но это исполнение заставило поверить, что по праздникам всегда случаются чудеса Приоткройте личико, пожалуйста!
Эрин знала, что иногда приходят отнюдь не те гости, которых ждешь. Ей было всего девять лет – но она понимала даже слишком многое. И Эрин ждала, смотря в зеркало, бледными тонкими руками обхватив черного плюшевого медведя. Она могла смотреть в зеркало часами – и рассматривала она отнюдь не свое лицо. Она будто ожидала, что сквозь зеркало, как через дверь, войдет кто-то. - Эрин… Эрин! Никакого от тебя толку нет… - сказала мама, искривив недовольно тонкие губы. – Надень платьице с кружевами, гости скоро придут. Когда мать встречала гостей, то свет в ее глазах стал влекущ и обманчив, словно болотные огни. Губы у нее растягивались в улыбке – точно выверенная фальшивая искренность, и когда она говорила, то невольно смягчала свою речь, растекаясь в медово-сладких хвалах, от которых гости млели, словно дети от конфет. Эрин тихо тем временем сидела в углу, делая вид, что рассматривает подарки. Порой взрослые заговаривали с ней – и когда они склонялись над Эрин, огромные, бросающие исполинскую искривленную тень, которая накрывала ее целиком, словно душное одеяло, то она чувствовала, что задыхается – от их вторжения, от их сюсюканий, от их восклицаний: «Какая милая, но странная девочка!». Минутная стрелка медленно приближалась к верхней отметке – скоро наступит Новый год, и она смотрела на циферблат с тоскливым ожиданием, зная, что ей разрешат уйти после боя курантов. Стрелки часов казались ей большими и очень острыми – словно гигантские черные иголки. Она подняла плюшевого медведя с пола и положила его на колени, поглаживая уже слегка облезший искусственный мех на его спине. За темными окнами замерцали вдруг вспышки фейерверков, которые бросали на стены красноватый отсвет. И часы гулко и громко пробили двенадцать – Эрин показалось даже, что они вздрагивают от каждого удара. Но ничего особенного не произошло – гости заволновались, болтая и поздравляя друг друга. Хлопнули пробки шампанского, женщина слегка визгливо засмеялись, и кто-то включил музыку – удивительно тоскливую в своей натужной веселости. - Ты уже рассмотрела свои подарки, Эрин? – спросила мама, положив на плечо девочки холодную ладонь с длинными ногтями, окрашенными в синий цвет. Эрин только кивнула, чувствуя себя сонной. Ей казалось, что мир замедлился, а звуки стали тягучими, словно разжеванная и ставшая безвкусной жвачка. У себя в комнате она долго лежала на кровати, смотря на потолок и гадая о чем-то отвлеченном, пока, полудремля, не услышала вдруг крики. Сначала она подумала, что это пьяные крики радости, но потом, проснувшись окончательно, поняла, что что-то действительно не так. Эрин села, прислушиваясь. Потом, взяв игрушечного медвежонка, вышла из комнаты. Она не надела тапочки и ее крошечные ноги ступали неслышно и легко. Ей было очень любопытно, и она хотела украдкой посмотреть, чем же развлекаются взрослые. Между ее спальней и бальным залом, где находились все гости, было несколько комнат. И в той, которая вела непосредственно в зал, стоял странный человек. Он стоял, откидывая тень на переливчатые зеленые обои из шелка, склонив голову на воротник своей длинной белой шубы. У него длинная борода, которая показалась Эрин похожей на белый водопад. В правой руке странный человек держал красный мешок, который рубиново мерцал в темноте. - Кто вы? Старик, не поднимая головы, ответил хрипло: - О-хохохо, девочка, ты не узнала меня? «Наверное, это один из маминых гостей, только я его совсем не помню», - подумала Эрин, подходя поближе, чтобы рассмотреть его лицо. Старик поднял голову, будто почувствовав, о чем она подумала, и Эрин увидела неожиданно четко, что корни волос его бороды черные, а его глазах – темных, как ненастные ночи – загораются и гаснут алые искры, похожие на рождественские огни. - Я – Санта. – сказал он, но в его кривой улыбке не было ничего от Санты. – С Рождеством! - Вы, - сказала она с простодушной детской проницательностью, - совсем не тот Санта. - Не тот?! – вскинул он кустистые брови. - Вы, наверное, вошли сквозь зеркало, как через дверь. – ответила она с горячей убежденностью. - Нет, скорее я вошел через дверь, как сквозь зеркало. – сказал он, смеясь почти как Санта, но слегка, неуловимо не так. Замолчав, он посмотрел на нее вновь. – О, я вижу, ты хочешь войти туда, в бальный зал. Он медленно повернулся и открыл тяжелую дубовую дверь - и в полутемную комнату хлынул такой яркий свет, что Эрин зажмурилась и не заметила, как там повсюду на мозаичном полу лежат трупы, окаймленные кровью. Они лежали, какие-то слишком большие, и у всех у них были серые заиндевевшие глаза. И хотя на вид они казались очень холодными, их кровь дымилась, источая тошнотворный аромат. Посредине комнаты стояла ель, искусно украшенная и глумливо праздничная. Возле нее был стол, уставленный изысканными блюдами и напитками. На нем были также расставлены серебряные тарелки. На одной из них лежала полураздробленная голова одного из гостей, которая еще сочилась кровью, медленно наполняя ею тарелку. Эрин пошла к столу, обходя лежащие тела, словно это были сломанные куклы, небрежно отброшенные капризным ребенком, и, подойдя, взяла одну из серебряных вилок. Во рту было так противно от сладостей, которыми скармливали ее целый день, что Эрин поспешно нанизала на вилку кусочек ароматной телятины и съела его, желая перебить этот омерзительный вкус. Продолжая жевать, она сказала: - Нет, вы совсем не похожи на Санта Клауса. Слишком худой… - и нахмурила бровки, - и почему у вас шуба белая? Она должна быть красной. - Красной?.. – медленно произнес старик, будто пробуя слово на вкус. И, посмотрев вниз, на пол, ответил, - сейчас она будет красной. И, легко сдернув с себя тяжелую белую шубу, встряхнул ее, похожую на облако, и прижал к алым лужам крови, обильно растекшейся по полу. Подняв затем, он надел ее вновь, напевая вполголоса рождественскую песенку. - Вы все равно не похожи на Санту! – сказала Эрин категорично. Мертвые лежали вокруг, смотря пустыми глазами, и она избегала смотреть на них, глядя лишь на поддельного Санту, который осматривал себя в огромном старинном зеркале – том самом, которое она так любила. - Почему вы пришли? – спросила Эрин. Из окон рвался студеный ветер, вздымая темные занавеси. - Иногда я прихожу просто так… - ответил еле слышно фальшивый Санта Клаус и его глаза блеснули алым, - а иногда я ищу себе маленьких помощников… Детей – и превращаю их эльфов. - У меня будут остренькие ушки? – спросила, бросив любимого плюшевого медвежонка и обхватив себя руками в попытке согреться. - И теплые зеленые туфельки… смотри, ты испачкала свои ноги, Эрин… И вправду – посмотрела вниз Эрин – ее ноги были в пятнах крови, как ни старалась она ее обойти. - Обычно, - сказал Санта задумчиво, и в глазах его разгорался алый огонь, - дети поют мне песни, но сегодня все немного иначе… - Он любовно погладил по своему мешку, - сегодня раздаю подарки и сегодня я пою песни. За окнами падал снег и отдаленно шумел фейерверк, и Санта запел маленькой Эрин: - You better watch out (Ты лучше будь начеку) You better not cry (Ты лучше не плачь) Better not pout (Лучше не дуйся) I'm telling you why (Я скажу тебе почему) Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город)
А за окнами началось народное гуляние – люди шли, радостные и влюбленные, а в небе мучительно тяжелые свинцовые облака разрождались тысячами снежинок – каждая из которых была легка и неповторима, как воспоминание о первых поцелуях.
- He sees you when you're sleeping (Он видит, когда ты спишь) He knows when you're awake (Он знает, когда ты проснемся) He knows if you've been bad or good (Он знает, плох ты был или хорош) So be good for goodness sake (Поэтому, ради Бога, будь хорошим!)
Санта подходил все ближе и голоса за окном вдруг стали потихоньку стихать, становясь все приглушенней и приглушенней, пока, наконец, не воцарилась такая тишина, что Эрин показалось, что она слышит падение каждой снежинки на землю.
- Oh! You better watch out! You better not cry (О, тебе лучше быть начеку! Тебе не лучше плакать!) Better not pout, I'm telling you why (Лучше не дуйся… Я скажу тебе почему) Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город) Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город)
И когда Санта подошел достаточно близко, чтобы она вновь увидела неокрашенные корни его бороды, то она услышала вдруг звон – это колокола церкви архангела Михаила звенели, разливая серебряные звуки в холодном воздухе. Эти звуки громовым торжеством наполняли зимние небеса, восхваляя, радуясь, ликуя и благодаря. И она увидела, что глаза Санты стали алыми, словно закатное солнце. Он протянул к ней руки в бессильной злобе – и исчез… Эрин бросилась к дверям, через которые она вошла в зал, и сжала руки матери, которая лежала возле них, беспомощная, окровавленная – но живая. Теперь, когда все было позади, и Эрин обманула того, кто пришел в облике Санты, ее всю трясло и она беспомощно, по-детски, плакала, обнимая маму. А за окном снег все падал и падал, и детские голоса распевали нежные песни.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
Автор 2, у меня просто нет слов. Честно. История -в самую точку. Текст. Музыка. Особенно чтение под музыку. Откройтесь, пожалуйста. "заказчику нужно прийти в себя и наконец начать выражаться полными предложениями"
~Лигра~, большое спасибо! Nevezuchaia, я просто до безумия счастлива, что фик вам понравился. Если честно, уже после того, как в третий раз правила текст, мне казалось, что хуже просто невозможно написать. Так что я очень рада.
"не стучи головой по батарее — не за тем тебя снабдили головой"
хуже просто невозможно написать. Если это -плохо, то мне, как изредка автору, нужно уползти под стол и не показываться Кстати, мне показалось, или изначала финал был другим?
Nevezuchaia, вы очень проницательны. Сначала все было в лучших шекспировских традициях - почти все умерли. а кто не умер - тот горько пожалел об этом. Но потом вдруг повернула на более позитивный конец. *задумчиво* Новый год все-таки...
Если это -плохо, то мне, как изредка автору, нужно уползти под стол и не показываться
1252 слова
- Пятка чешется. Ох, не к добру это! – пробормотала тетя Рейчел.
Элиза хмыкнула, сдерживая смех. У её родной тети всегда что-то чесалось, болело, зудело, ныло и так далее по алфавиту. Тетя почему-то старалась приписывать свои недуги к событиям. Зачем? Может, для того, чтобы скрыть свою слабость под предсказаниями? Впрочем, Элизе было в принципе плевать. Все равно разобьется что-нибудь на кухне, или лопнет шарик на наряженной елке, а Рейчел будет выть, как пожарная сирена, утверждая, что давно это предвидела. Глупость вообщем.
Девушка зевнула и бросила взгляд на часы - осталось немного до полуночи. Сочельник был уже на носу.
- Дорогая, тебе пора в комнату, - засуетилась мама, заставляю Элизу подняться с кресла, - Уже поздно, и вообще в такую ночь надо ложиться раньше.
Элиза фыркнула, пожелала всем Счастливого Рождества, и пошла к себе. Ей почти девятнадцать, а мама ведет себя с ней, как с пятилетней. Да ладно, если бы мама действительно верила в то, что говорила! Дело в том, что сколько девушка себя помнила, на этот праздник за некоторое время до полуночи её вот так вот выпроваживали из гостиной в свою комнату, а потом к ней являлся фальшивый Санта, который на самом деле был её отцом. Неужели родители верили, что ей до сих пор это интересно? Ладно возраст с шести лет до двенадцати, но не когда ей уже восемнадцать!
Но оставить родителей на Рождество было не в её силах. Праздники с ними всегда были такие... милые, привычные, домашние. Хотя и не лишены оттенка глупости.
Элиза вздохнула и толкнула дверь в комнату.
***
Когда до полуночи осталось буквально десять минут, Элиза отложила книгу и сладко зевнула. Скоро придет отец, она кинется ему на шею, он спросит, хорошо ли она себя вела во время года, и вручит подарок... Кстати, интересно, что они подарят? Здесь родители были непредсказуемы. Может быть, они подарят деньги на машину, о которой она мечтала уже с шестнадцати лет? О, как здорово было бы. Они прекрасно знали, что она откладывала сама деньги, и...
В этот момент послышался шум чего-то падающего. Девушка обернулась и изумленно уставилась на снег в камине.
Элиза когда-то давно со скандалом и выяснением отношений отбила себе комнату, которая по планировке должна была стать гостиной, и поэтому у неё стоял камин. Она выбивала комнату именно из-за него, однако можно было пересчитать по пальцам количество раз, когда она использовала камин по назначению. В большинстве случаев он был всего лишь украшением, а когда она уехала в колледж, при котором начала снимать комнату, то он вообще не использовался.
И вот сейчас Элиза изумленно смотрела на снег, который обвалился с крыши. Такого никогда не было, но не успела девушка удивиться, как в камин со стоном рухнуло что-то еще. Что-то живое.
Отец всегда приходил к ней через дверь, и вряд ли он решил изменить традиции, тем более он был человеком не молодым, и имел свои проблемы со здоровьем. Падать в комнату дочери через камин, чтобы обрадовать её праздником, он точно не стал бы.
Элиза была достаточно закалена, готова к любым нападениям. В настоящего Санта-Клауса она не верила уже давно. Через две секунды она уже готова была атаковать того, кто очень мило свалился ей в камин. Никакого холодного оружия в комнате не было, так что под руку ей попался тяжелый том "Домашней медицины".
С книгой наотмашь, она приблизилась к неизвестному. Человек лежал, не двигаясь. На нем был одет явно костюм Санты, и девушка припомнила рассказы об аферистах и ворах в нарядах для Рождества. Элиза уже начала беспокоиться, не сломал ли он себе что-нибудь во время недолгого, но крайне эффектного падения, как тот зашевелился.
Девушка тот час взяла себя в руки, и приготовилась.
Незнакомец со стоном приподнялся и обернулся, воскликнув:
- Синди! Вот и твой Санта-Кл...
«Домашняя медицина» сама рванулась в бой, и человек беззвучно повалился на пол от удара. Элиза выронила книгу и бросилась вперед, подметив, что человек оказался молодым парнем. Она, конечно, подозревала, что будет, если ударить человека книгой, но слегка не рассчитала эффект.
- Эй! – воскликнула она, наклонившись, - Вы как?..
В этот момент её схватили за руки, и она оказалась на полу, а сверху её что-то придавило. Как она могла забыть, что перед ней грабитель, а не просто пострадавший человек?
- Синди, ты шутишь никак? – спросил парень и взглянул на неё. На его лице тут же показалось изумление. – Ты не Синди!
- Как точно подмечено! – съязвила Элиза, пытаясь скинуть с себя парня. – Грабитель! Помогите! - крикнула она, хотя получилось почему-то тихо.
- Кто, я, грабитель? – удивился парень, отпустив её руки.
Воспользовавшись шансом, она тут же дала пощечину незнакомцу и попыталась вырваться.
- Папа! Ма… - ей тут же заткнули рот. Ладонь была теплой и удивительно мягкой. На секунду Элизе подумалось, что не может быть такой ладони у плохого человека. Вторая рука тут же перехватила оба запястья девушки.
- Не кричи, - попросил парень и оглянулся.
Через несколько минут осмотра комнаты, он воскликнул:
- Неужели я домом ошибся?
Элизе страшно хотелось съязвить, но, во-первых, ей мешала ладонь, а во-вторых, в голову пришло вдруг, что у неё в соседях есть девочка Синди.
Она замычала и умоляюще посмотрела на парня. Тот, казалось, задумался.
- Отпустить? – спросил он. Получив утвердительный кивок, он осторожно оторвал ладонь от рта Элизы.
- Послушай, - сказала она, - Тебе какой дом нужен?
Парень назвал адрес, попутно снимая фальшивую бороду. Девушка ухмыльнулась:
- Ты ошибся на один дом. Кто ты вообще, и почему тебе надо было лезть через камин?
- Я Феликс. Решил сестру удивить, и вот…
Элиза рассмеялась, и попросила её отпустить. Феликс неловко поднялся с неё и протянул руку. Девушка пригляделась. Парень был очень даже ничего. Темные волосы, зеленые глаза… Еще бы он появился на белом коне, а не вывалился из её камина, то все было бы вообще замечательно.
- Как тебя зовут? – спросил он, наконец.
- Я…
И в этот момент в коридоре послышались звуки, смутно похожие на «Jingle Bells». Стоило признать, что отец Элизы петь не умеет.
- Это…
- Быстрее! Прячься!
Девушка мгновенно оценила опасность в первую очередь для Феликса. Отец не понял бы нахождение незнакомого парня в комнате дочери. Даже в Рождество.
- Куда?
Она заметалась по комнате.
- Шкаф, быстро!
Он тут же уловил в её голове панику, и упрашивать его не пришлось.
***
Когда, наконец, отец оставил Элизу одну, уже было около двух часов ночи. В это Рождество подарки вручались безумно долго, а потом маму пробило на душещипательные разговоры, и…
Феликс выбрался из шкафа и задорно посмотрел на краснеющую девушку.
- Тебя так мило называют родители… - невинно начал он.
- Заткнись! – прорычала Элиза, кидая в него подушку.
Тот рассмеялся, ловко увернувшись от снаряда.
- Только они ни разу не назвали твое имя.
- О, какая разница! – в сердцах воскликнула девушка.
- Большая.
- Брось.
- Ну скажи!
- Нет.
- Скажи!
- Нет! И вообще, тебе пора. Окно там.
- Ты предлагаешь мне уйти через окно?!
- Ну, если ты хочешь распевать рождественские гимны с моим отцом, то можешь идти через дверь!
- Девушка, язвить плохо.
- Иди ты… в окно.
Диалог закончился. Феликс ухмыльнулся и открыл окно. Снежный вихрь ворвался в теплую комнату.
Окно захлопнулось. Парень задорно смотрел на неё. Он дохнул на стекло и написал: «Так как?». Текст пришлось читать задом наперед, но это было легко. Элиза закатила глаза. Феликс прищурился и подписал: «Пожалуйста».
«Элизабет. А теперь иди уже.»
«Окей. Завтра, Элизабет, я приглашаю тебя в кино.»
Феликс улыбнулся, и, не дожидаясь её ответа, отправился по сугробам к дороге. Проводив его взглядом, Элиза вернулась в комнату. Когда она села на кровать, ей пришло в голову, что никогда она не попадала в столь идиотскую ситуацию. Её приглашает в кино парень, который вывалился из её камина. Девушка рассмеялась. Ночь перед Рождеством удалась.
А чудеса не только по праздникам случаются=) Надо просто верить)
Автор.
Предупреждения: смерть, ангст, треш.
Эрин знала, что иногда приходят отнюдь не те гости, которых ждешь. Ей было всего девять лет – но она понимала даже слишком многое.
И Эрин ждала, смотря в зеркало, бледными тонкими руками обхватив черного плюшевого медведя. Она могла смотреть в зеркало часами – и рассматривала она отнюдь не свое лицо. Она будто ожидала, что сквозь зеркало, как через дверь, войдет кто-то.
- Эрин… Эрин! Никакого от тебя толку нет… - сказала мама, искривив недовольно тонкие губы. – Надень платьице с кружевами, гости скоро придут.
Когда мать встречала гостей, то свет в ее глазах стал влекущ и обманчив, словно болотные огни. Губы у нее растягивались в улыбке – точно выверенная фальшивая искренность, и когда она говорила, то невольно смягчала свою речь, растекаясь в медово-сладких хвалах, от которых гости млели, словно дети от конфет.
Эрин тихо тем временем сидела в углу, делая вид, что рассматривает подарки. Порой взрослые заговаривали с ней – и когда они склонялись над Эрин, огромные, бросающие исполинскую искривленную тень, которая накрывала ее целиком, словно душное одеяло, то она чувствовала, что задыхается – от их вторжения, от их сюсюканий, от их восклицаний: «Какая милая, но странная девочка!».
Минутная стрелка медленно приближалась к верхней отметке – скоро наступит Новый год, и она смотрела на циферблат с тоскливым ожиданием, зная, что ей разрешат уйти после боя курантов. Стрелки часов казались ей большими и очень острыми – словно гигантские черные иголки.
Она подняла плюшевого медведя с пола и положила его на колени, поглаживая уже слегка облезший искусственный мех на его спине.
За темными окнами замерцали вдруг вспышки фейерверков, которые бросали на стены красноватый отсвет. И часы гулко и громко пробили двенадцать – Эрин показалось даже, что они вздрагивают от каждого удара.
Но ничего особенного не произошло – гости заволновались, болтая и поздравляя друг друга. Хлопнули пробки шампанского, женщина слегка визгливо засмеялись, и кто-то включил музыку – удивительно тоскливую в своей натужной веселости.
- Ты уже рассмотрела свои подарки, Эрин? – спросила мама, положив на плечо девочки холодную ладонь с длинными ногтями, окрашенными в синий цвет.
Эрин только кивнула, чувствуя себя сонной. Ей казалось, что мир замедлился, а звуки стали тягучими, словно разжеванная и ставшая безвкусной жвачка.
У себя в комнате она долго лежала на кровати, смотря на потолок и гадая о чем-то отвлеченном, пока, полудремля, не услышала вдруг крики.
Сначала она подумала, что это пьяные крики радости, но потом, проснувшись окончательно, поняла, что что-то действительно не так.
Эрин села, прислушиваясь. Потом, взяв игрушечного медвежонка, вышла из комнаты. Она не надела тапочки и ее крошечные ноги ступали неслышно и легко. Ей было очень любопытно, и она хотела украдкой посмотреть, чем же развлекаются взрослые.
Между ее спальней и бальным залом, где находились все гости, было несколько комнат. И в той, которая вела непосредственно в зал, стоял странный человек. Он стоял, откидывая тень на переливчатые зеленые обои из шелка, склонив голову на воротник своей длинной белой шубы. У него длинная борода, которая показалась Эрин похожей на белый водопад. В правой руке странный человек держал красный мешок, который рубиново мерцал в темноте.
- Кто вы?
Старик, не поднимая головы, ответил хрипло:
- О-хохохо, девочка, ты не узнала меня?
«Наверное, это один из маминых гостей, только я его совсем не помню», - подумала Эрин, подходя поближе, чтобы рассмотреть его лицо.
Старик поднял голову, будто почувствовав, о чем она подумала, и Эрин увидела неожиданно четко, что корни волос его бороды черные, а его глазах – темных, как ненастные ночи – загораются и гаснут алые искры, похожие на рождественские огни.
- Я – Санта. – сказал он, но в его кривой улыбке не было ничего от Санты. – С Рождеством!
- Вы, - сказала она с простодушной детской проницательностью, - совсем не тот Санта.
- Не тот?! – вскинул он кустистые брови.
- Вы, наверное, вошли сквозь зеркало, как через дверь. – ответила она с горячей убежденностью.
- Нет, скорее я вошел через дверь, как сквозь зеркало. – сказал он, смеясь почти как Санта, но слегка, неуловимо не так. Замолчав, он посмотрел на нее вновь. – О, я вижу, ты хочешь войти туда, в бальный зал.
Он медленно повернулся и открыл тяжелую дубовую дверь - и в полутемную комнату хлынул такой яркий свет, что Эрин зажмурилась и не заметила, как там повсюду на мозаичном полу лежат трупы, окаймленные кровью. Они лежали, какие-то слишком большие, и у всех у них были серые заиндевевшие глаза. И хотя на вид они казались очень холодными, их кровь дымилась, источая тошнотворный аромат.
Посредине комнаты стояла ель, искусно украшенная и глумливо праздничная. Возле нее был стол, уставленный изысканными блюдами и напитками. На нем были также расставлены серебряные тарелки. На одной из них лежала полураздробленная голова одного из гостей, которая еще сочилась кровью, медленно наполняя ею тарелку.
Эрин пошла к столу, обходя лежащие тела, словно это были сломанные куклы, небрежно отброшенные капризным ребенком, и, подойдя, взяла одну из серебряных вилок. Во рту было так противно от сладостей, которыми скармливали ее целый день, что Эрин поспешно нанизала на вилку кусочек ароматной телятины и съела его, желая перебить этот омерзительный вкус.
Продолжая жевать, она сказала:
- Нет, вы совсем не похожи на Санта Клауса. Слишком худой… - и нахмурила бровки, - и почему у вас шуба белая? Она должна быть красной.
- Красной?.. – медленно произнес старик, будто пробуя слово на вкус. И, посмотрев вниз, на пол, ответил, - сейчас она будет красной.
И, легко сдернув с себя тяжелую белую шубу, встряхнул ее, похожую на облако, и прижал к алым лужам крови, обильно растекшейся по полу. Подняв затем, он надел ее вновь, напевая вполголоса рождественскую песенку.
- Вы все равно не похожи на Санту! – сказала Эрин категорично.
Мертвые лежали вокруг, смотря пустыми глазами, и она избегала смотреть на них, глядя лишь на поддельного Санту, который осматривал себя в огромном старинном зеркале – том самом, которое она так любила.
- Почему вы пришли? – спросила Эрин.
Из окон рвался студеный ветер, вздымая темные занавеси.
- Иногда я прихожу просто так… - ответил еле слышно фальшивый Санта Клаус и его глаза блеснули алым, - а иногда я ищу себе маленьких помощников… Детей – и превращаю их эльфов.
- У меня будут остренькие ушки? – спросила, бросив любимого плюшевого медвежонка и обхватив себя руками в попытке согреться.
- И теплые зеленые туфельки… смотри, ты испачкала свои ноги, Эрин…
И вправду – посмотрела вниз Эрин – ее ноги были в пятнах крови, как ни старалась она ее обойти.
- Обычно, - сказал Санта задумчиво, и в глазах его разгорался алый огонь, - дети поют мне песни, но сегодня все немного иначе… - Он любовно погладил по своему мешку, - сегодня раздаю подарки и сегодня я пою песни.
За окнами падал снег и отдаленно шумел фейерверк, и Санта запел маленькой Эрин:
- You better watch out (Ты лучше будь начеку)
You better not cry (Ты лучше не плачь)
Better not pout (Лучше не дуйся)
I'm telling you why (Я скажу тебе почему)
Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город)
А за окнами началось народное гуляние – люди шли, радостные и влюбленные, а в небе мучительно тяжелые свинцовые облака разрождались тысячами снежинок – каждая из которых была легка и неповторима, как воспоминание о первых поцелуях.
- He sees you when you're sleeping (Он видит, когда ты спишь)
He knows when you're awake (Он знает, когда ты проснемся)
He knows if you've been bad or good (Он знает, плох ты был или хорош)
So be good for goodness sake (Поэтому, ради Бога, будь хорошим!)
Санта подходил все ближе и голоса за окном вдруг стали потихоньку стихать, становясь все приглушенней и приглушенней, пока, наконец, не воцарилась такая тишина, что Эрин показалось, что она слышит падение каждой снежинки на землю.
- Oh! You better watch out! You better not cry (О, тебе лучше быть начеку! Тебе не лучше плакать!)
Better not pout, I'm telling you why (Лучше не дуйся… Я скажу тебе почему)
Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город)
Santa Claus is coming to town (Санта Клаус прибывает в город)
И когда Санта подошел достаточно близко, чтобы она вновь увидела неокрашенные корни его бороды, то она услышала вдруг звон – это колокола церкви архангела Михаила звенели, разливая серебряные звуки в холодном воздухе. Эти звуки громовым торжеством наполняли зимние небеса, восхваляя, радуясь, ликуя и благодаря.
И она увидела, что глаза Санты стали алыми, словно закатное солнце. Он протянул к ней руки в бессильной злобе – и исчез…
Эрин бросилась к дверям, через которые она вошла в зал, и сжала руки матери, которая лежала возле них, беспомощная, окровавленная – но живая. Теперь, когда все было позади, и Эрин обманула того, кто пришел в облике Санты, ее всю трясло и она беспомощно, по-детски, плакала, обнимая маму.
А за окном снег все падал и падал, и детские голоса распевали нежные песни.
Песню "Santa Claus is coming to town" можно послушать здесь
История -в самую точку. Текст. Музыка. Особенно чтение под музыку.
Откройтесь, пожалуйста.
"заказчику нужно прийти в себя и наконец начать выражаться полными предложениями"
Nevezuchaia, я просто до безумия счастлива, что фик вам понравился. Если честно, уже после того, как в третий раз правила текст, мне казалось, что хуже просто невозможно написать.
Так что я очень рада.
автор, который наконец-то вздохнул с облегчением
Если это -плохо, то мне, как изредка автору, нужно уползти под стол и не показываться
Кстати, мне показалось, или изначала финал был другим?
*задумчиво* Новый год все-таки...
Если это -плохо, то мне, как изредка автору, нужно уползти под стол и не показываться
Новый годвечер!Такая картинка, идея!))
Знаешь, я тебя чуть боюсь теперь ...Знаешь, я тебя чуть боюсь теперь ...
Комплимент сомнителен и потрясающ
Комплимент сомнителен и потрясающ
Я совершенно серьезно
Будем ждать