Freedom, Equality, Creativity.
Supernatural. AU: Джон Винчестер погиб на охоте, когда Дин и Сэм были еще детьми. Братья попали в интернат, а теперь Сэма намеревается усыновить обычная хорошая семья. Реакция Дина. А+
-
-
13.05.2013 в 21:22Сэм вытаскивает из-под кровати небольшой потёртый чемоданчик и укладывает его на кровать. Тихо рычит "молния", и чемодан раскрывает свою пасть. Сэм перекладывает в него вещи. Дин же, сидя на своей кровати, стоящей напротив койки брата, смотрит на него исподлобья и громко сопит. Винчестер-младший, тяжко вздохнув и кинув на гору вещей ещё пару клетчатых рубашек, поднял взгляд на брата.
- Что?
- Ты серьёзно? А как же "мы"? Как же продолжение занятия отца? - наконец-то заговорил Дин, глядя на брата. Сэмюэль, вновь вздохнув, перевёл взгляд на стенку.
Что он мог ответить на эти вопросы? Ровным счётом ничего. Он жаждал нормальной, тихой, спокойной жизни, где были бы мать, отец, свой дом, тихие семейные ужины, проходящие за обсуждением оценок мальчика в школе, тёплые объятия и поцелуи на ночь. Он устал от вечного давления со стороны Дина, устал от этого интерната. Ему жутко не хватает тепла и заботы.
- Может, тебе не хватает чего-то?
Дин не может дать ему всего, что нужно. Брат никогда не сможет заменить целую семью, его сил не хватит на то, чтобы сделать из этого приюта для Сэма настоящий дом, как бы он ни старался. Его тепла не хватит на двоих. Они оба это понимают, оба осознают это.
- Не хватает, - отзывается Сэм и вновь переводит усталый взгляд на Дина.
- Значит, всё? - уточняет парень и усаживается на корточки напротив младшего брата. Он кладёт ладони на его плечи и, усмехнувшись, обнимает. Сэм, зажмурившись, цепляется руками за футболку Винчестера-старшего.
- Сэмми? - нарушает тишину тихим окликом парень. Ему не отвечают, но он сам прекрасно знает, что его слушают. - Я вернусь за тобой. Рано или поздно, но ты вернёшься в нашу семью.
Оба понимают, что семья - это не определённое количество человек. Это место, где тебя любят. И крепче братской любви двух парней, которым нужно держаться лишь друг за друга, нигде не отыскать.
- Я сам вернусь, - уверенно заявляет Сэм. И отчего-то в его обычно спокойном тоне скользит непривычная чрезмерная уверенность. Дин ему верит. Они встретятся ещё.
-
-
13.05.2013 в 23:16Финальный абзац прекрасен!
Спасибо за исполнение, с благодарностью, заказчик
Откроетесь?)
-
-
27.06.2013 в 20:571089 слов
По занозам в ладонях, по ободранной коже, по кровавым отпечаткам пальцев на старом деревянном люке, лежит путь на крышу, там, в мрачной вышине, сверкают, переливаются огни звезд. Привет, бормочет Сэмми, им бормочет обидчиво, потому что выше брата и не может дотянуться, коснуться яркого, меняющего цвет огня, теплого, расплывающегося под пальцами, и раны сразу стягиваются. Эй, Дин сидит на жестком покрытии голыми коленками упираясь, шуршит пачкой чипсов, с края отойди, в меру грозно говорит, пытается подражать интонациям отца, он переживает просто. Серебристый свет выплескивается непокорно через край лунного диска, Сэм отступает назад, ступая осторожно, шуршащая крыша, шуршащие соленые диновы чипсы, шуршащими шагами прокладывается дорога обратно, в голодные объятья скрипящего-визжащего дома; он питается не чипсами или питательным рагу, что готовят по четвергам, он всасывает в себя оголенные детские слезы и ссутулившиеся провинившиеся крики, Дин и Сэм, вы не ходили же на крышу снова, да, не ходили же? Их душевные крики громче остальных.
Сэму снятся затягивающие его черные дыры, смутные, почти черно-белые мерещутся днем по углам, но он умеет спасаться - вцепляясь ногтями за рукав Дина, тыкает в него зеленым окосевшим солдатиком, бубнит, когда мы в следущий раз на крышу, с замиранием сердца.
Чердак самое безопасное здесь место, а крыша - лучшее; ветер гнет острые деревья из одних веток-коряг, млечный путь поблескивает сверху одобрительными сигналами, небо гладкое, чистое, свободное, а у Сэма есть Дин, которого позавчера избили ногами, сегодня - он раздавал пухлые лиловые фингалы под глаза, свернутые веки, разбитые костяшки кулаков. Дин шипит, когда Сэм промывает его ссадины, порезы, укусы, царапины - дом расправляется с помощью заточенных на такие дела детей, скоблящих пока по поверхности булавками, презренными взглядами, ножиками, вилками с ломаными зубчиками - всем содержимым бездонных карманов, предметами плохо лежащими, только позже все меняется.
Позже Дин утаскивает с кухни тесак средних размеров и учит Сэма как обращаться такой вещью правильно - припугивать, резать поверхностно, хотя у самого расцарапаны ладони и изнанка внутри тоже; позже Дин вычерчивает на деревьях защитные символы - подметил в дневнике отца, зрительная память у него четче, чем кажется - проницательность всплывает в самый неподходящий момент, но Дину удается пользоваться ей вовремя, быстро переключаясь.
Реакция иногда обоих пугает, а Сэм выпадает глубоко, глубже маслянистых вспышек от которых вспоминает и гаснет в глазах, это что-то страшное за ними по следам; реакция иногда - стремительней, резвая, будто забито, на крови сохранено их возможное-невозможное будущее.
На крыше они пытаются вспомнить лица мамы, отца, пытаются цепляться деталями размытыми, широко глядя на звезды; на крышу скоро поставят замок - придется ломать, хмыкает Дин, блеснув глазами в темноте.
Реакция помогает избегать гематом, костей сломанных, правда, мелкие проблемы эти теряют свою важность - Сэм признается как дом с ним разговаривает по ночам, выскрипывая половицами, невидимой кровью с потолка капая, а она - густая, на столько прозрачно говорит Сэм, чертов рациональный Сэм, и Дину проясняется тут же, что брат начинает ехать потихоньку рассудком.
Записная книжка отцовская, хранящая его запах и грязную, неблагодарную работу, помогает разгрести массу непонятных вещей, кроме сэмовых видений, а однажды Дин пробирается в подвал, и на него набрасывается потустороннее существо.
Опасные росчерки белесых клыков в воздухе, рычание в спину, стойкий запах серы, подкашивающий коленки, - демон. У Дина язык не поворачивается, чтобы произнести латынь. Слова абсолютно не выговариваются, тяжелеют на кончике языка - заторможенная мысль, что дело дрянь врезается в виски поздно, очень холодно и воздух начинает попадать в легкие расслоившийся.
Пожар, кричит из сна однажды Сэм, кричит, выдавливая из себя слезы детские из обиды и испуга, младенцы ведь кричат искренне всех остальных, потому что защитная реакция, потому что не понимают - смерть, огненные стены, капающая с потолка кровь. Дин сжимает губы, протягивая руку, касается волос у самого лба, тише, Сэмми, я спасу тебя, пожара - нет, смерти - нет, нету, Сэмми, слышишь ли ты меня через все это горячее, жгучее, жгущее по пути все; Дин помнит обгоревшие пятки, желтые глаза на потолке, серу, разинувшуюся пасть, пережевывающую дом, их дом.
Глаза; их глаза - черные, чернее каркаса выженного дома, чернее дороги под босыми ступнями, чернее их настоящего - отца совсем не будет, у всех остальных детей в интернате - черные глаза, да они все - одержимые, одержимые. Дин брызгает из фляги на чудище воду, святую воду, возле лица гаснут черные-черные, лишенные зрачка, реакция - иногда - трудно дается, глаза моргают ослепляюще желтым, не смотреть, не пугаться, не спать; Сэму через неделю становится лучше.
Одержимые, одержимые - оглушенно хрипит Дин, да, весь ужас из дневника - правда, все одержимые, Сэмми, у Дина ободранные коленки и кровь на ладонях, убить всех этих тварей, Сэмми, ты же поможешь, обоженными губами спрашивать.
Только Сэм замыкается, избегает брата, пока тот раскурочивает очередного демона в подвале один, совсем один, пап, можешь мной гордиться. Сэм грустно смотрит на уходящие машины по дороге - Руби, милая девчонка, сломанные на ногах пальцы, шрам от Дина на локте, вроде не опасна - как он сказал, вроде бы. Ее новая мама скривилась почему-то при виде Сэма, ей будет хорошо в семье, обязательно. Сэм тянется на носочках, вглядываясь сквозь пыльные стекла, дорога вымокла под дождем, деревья, трава, солнце - кажутся подозрительней, небо покрывается разорванными тучами, а Дин, кажется, на крыше был; крыша теперь ржавая, выгоревшая под солнцем, похоже будто в нее въелась кровь.
К Сэму не приходят кошмары, Сэм прилежно учится, Сэмом вообще гордятся, пока Дин трет засохшую кровь на запястье. Украдкой Дин еще верит в их общее будущее, не светлое, немного грязное, пахнущее протертыми покрышками, они чертовски много будут - могли бы - путешествовать, колесить по штатам, найдут свою дорогу, только по краям обочин колышутся монстры.
Но однажды, брезжущим рассветом с колючим солнцем, выгрызающим голодную темноту под ребрами, в мире Дина Винчестера переворачивается все оставшееся без гнильцы, и он убегает на крышу таким подбитым зверем, которым никогда не был. Сэм достал их общий чемодан, их общий чемодан стал наполняться исключительно шмотками младшего, избранного так случайно и так пронзающе искореняться стало их общее прошлое.
Сэм собирается тихо и быстро.
Сэм поднимается на крышу, оставив доволоченный чемодан у новых родителей на руках, их лица не различимы сквозь морозящую вязкую темноту.
Сэму - боязно, он подцепляет диновы пальцы своими, тянется ладонью к тлеющим в рассвете созвездиям, говорит, какие эти родители у него безголовые, точно из тех синеватых диновых комиксов.
Звезды сегодня провисают под космическим весом, и Сэм сегодня дотягивается.
Динова прощальная усмешка, ногти покрыты пятнами высохшей крови; прощальная звезда падает, пока она машет хвостом, Сэм успевает загадать вернуться.
Дин толкается кулаком в плечо Сэмми, бормочет, как сильно задолжал ему брат.
Как сильней должен возвращение.
Машина внизу сигналит, мигает страшно желтыми фарами, подсвечивая забытые на дороге детские страхи изнутри белым.
Дину - боязно, выпотрошенно, и он остается на крыше до последней заснувшей звезды.
-
-
11.07.2013 в 21:09-
-
20.10.2013 в 01:54Автор, вы молодец.
-
-
06.12.2013 в 17:10Это прекрасно, это атмосферно и очень больно. Я не знаю, как вы такое делаете из слов, но я этим восхищаюсь. И я это буду перечитывать.
Спасибо, и если зайдете сюда спустя столько времени (да, мне очень стыдно), откройтесь?
-
-
07.12.2013 в 03:28Тасара-бокка, наконец-то можно снять маску официально, thanx.
-
-
07.12.2013 в 03:30Еще раз спасибо за исполнение)