Иные – с торжеством. Свистели, кричали, улюлюкали. Наконец-то, детей наших губитель! Злых громов хозяин да града, неурочного, весеннего, посев бьющего! Не люб нам, прочь поди! Кто-то быков в жертву отдал, у кого пшеница не вызрела, кто-то давно другим молится… хоть тому, белоликому, белорукому, заморского роду-племени. Перун взирал на них безмолвно. Другие – тишком, шепотками, с опаской: а ну как вспомнит неверных грозный Боже-Господине?.. Да и отберет теплые летние дождички, живительные грозы, кузнецов попортит, чтобы руда не давалась боле. У воинов удачу отнимет! Однако верили князю: защитит тот другой, новый Бог. Бог грозы посмеивался в усы. Только без радости. А третьи – тесным кольцом грудились вокруг. Ложились мозолистые ладони на потертую рукоять клинков. Ярко пылало солнце на широких лезвиях топоров. Тихо, чисто гудела спущенная тетива. Эти – стояли молча. Молча и насмерть, за прадедовскую веру, за Богов, с которыми об руку шагали с самого детства. Прятались за их спинами старые волхвы с острыми взглядами, косматыми бровями и клюками-жезлами в руках. Прятались женщины – ясноокие, строгие, прятались и молились Перуну, качая на руках детей. Гордыми были их молитвы. Не о жизни просили – а о длинной памяти чадам своим. Им Перун – смотрел в спины. Из-за их плеч выходил вперед. Новым Богам дом – выше небес. И не всякому туда попасть дано еще, не всякое слово те Боги услышат. Ну да не Сварожичу их судить. Он Землей Матушкой был рожден, и одно небо делил со своими людьми, одно солнце. А стало быть, раз уж пришла пора, то и смерть встретит вместе с ними. Как и заповедано от начала времен: Боги с людьми – одно. …Гудит под пальцами родная длинная рукоять.
Автор, это прекрасно настолько, что даже описанию не поддается. Настолько попасть в заявку... Вы бесподобны. Снимаю перед вами шляпу. И да, мы жаждем увидеть вас *_* Не зокащщег
Ни-Аптерос заказчик бы предложил руку и сердце, но они заняты. Почки и селезёнка устроят? на самом деле, огромное спасибо ещё раз. Это настолько вау, что нет связных слов.)
Иные – с торжеством.
Свистели, кричали, улюлюкали. Наконец-то, детей наших губитель! Злых громов хозяин да града, неурочного, весеннего, посев бьющего! Не люб нам, прочь поди!
Кто-то быков в жертву отдал, у кого пшеница не вызрела, кто-то давно другим молится… хоть тому, белоликому, белорукому, заморского роду-племени.
Перун взирал на них безмолвно.
Другие – тишком, шепотками, с опаской: а ну как вспомнит неверных грозный Боже-Господине?.. Да и отберет теплые летние дождички, живительные грозы, кузнецов попортит, чтобы руда не давалась боле. У воинов удачу отнимет!
Однако верили князю: защитит тот другой, новый Бог.
Бог грозы посмеивался в усы. Только без радости.
А третьи – тесным кольцом грудились вокруг. Ложились мозолистые ладони на потертую рукоять клинков. Ярко пылало солнце на широких лезвиях топоров. Тихо, чисто гудела спущенная тетива.
Эти – стояли молча. Молча и насмерть, за прадедовскую веру, за Богов, с которыми об руку шагали с самого детства.
Прятались за их спинами старые волхвы с острыми взглядами, косматыми бровями и клюками-жезлами в руках. Прятались женщины – ясноокие, строгие, прятались и молились Перуну, качая на руках детей. Гордыми были их молитвы. Не о жизни просили – а о длинной памяти чадам своим.
Им Перун – смотрел в спины. Из-за их плеч выходил вперед.
Новым Богам дом – выше небес. И не всякому туда попасть дано еще, не всякое слово те Боги услышат.
Ну да не Сварожичу их судить. Он Землей Матушкой был рожден, и одно небо делил со своими людьми, одно солнце.
А стало быть, раз уж пришла пора, то и смерть встретит вместе с ними.
Как и заповедано от начала времен: Боги с людьми – одно.
…Гудит под пальцами родная длинная рукоять.
вот в точку.
люблю Вас, открывайтесь.
осчастливленный заказчик
Спасибо, оно шикарно *___*
Это прекрасно, ччёрт.
Мифология - она таки трава(:
Автора в студию.
Автор удивителен, и да, прекрасен. И про женщин, и про детей, и про Перуна и вообще.
И да, мы жаждем увидеть вас *_*
Не зокащщег
Читатель
Всем огромное спасибо за отзывы
А.