Freedom, Equality, Creativity.
Original. Старший брат/сестра. Всё ещё относиться к ней как к маленькой, чем очень ее злить. “Я уже не ребенок!” – “Чем докажешь?..”
-
-
21.11.2011 в 15:52Джейн ворвалась к брату в комнату с одной единственной мыслью – закричать настолько громко, насколько это возможно. Её кулаки были сжаты с особой силой, а обезумевший взгляд бегло бродил по помещению, пытаясь найти нужного ей сейчас родственника. Установив зрительный контакт с ярко-синим взглядом, она набрала в грудь побольше воздуха.
- Что за чепуху ты обо мне рассказываешь?! – девушка пыталась сдерживаться, но обида и ненависть, перемешавшиеся в голове, заставляли её горло срываться.
Брат удивлённо приподнял бровь.
- Не понимаю о чём ты.
Джейн подошла ближе и села рядом на кровать, надеясь, что её взгляд выражал гораздо больше слов.
Но ядовитая ухмылка Дрейка явно говорила о том, что смотрится она просто смешно…
Обречённо вздохнув, девушка по привычке положила голову на его колени, задумчиво рассматривая стену напротив и чувствуя, как пальцы брата в почти заботливом жесте ворошили её волосы.
- Так какого хрена ты рассказал всей школе о том, что я в детстве голышом бегала за тобой с лейкой? Что это вообще такое?..
Она обречённо закрыла глаза и принялась вырисовывать на коленке брата невидимые узоры.
- Понятно, что ты не помнишь, тебе тогда было три года, - спокойно сказала тот, не прерывая своих действий.
- Можно подумать четырёхлетний помнит больше! Дрейк, что это за странное у тебя обострение? Тебе так нравится рассказывать всем истории про меня? – она скептически посмотрела на брата, чуть прикусив нижнюю губу. – Не понимаю я тебя.
- А может мне и нравится это рассказывать, откуда ты, чёрт побери, знаешь?
Джейн поднялась, внимательно рассматривая глаза брата, из странный оттенок и по особенному красивый их перелив сейчас.
- Я уже не ребёнок, - ответила она на незаданный вопрос, будто прочитав его на радужной оболочке.
Его брови очередной раз взметнулись вверх.
- Чем докажешь?
Ей на секунду показалось, что это был вызов, самый что ни на есть настоящий. С минуту помолчав, она пыталась разглядеть в глубине его мимики хотя бы намёк на то, что он пытался этим сказать.
На секунду что-то щёлкнуло в голове, она усмехнулась и поймала непонимающий взгляд брата.
Не ожидая больше ничего, Джейн принялась целовать его в шею, медленно опускаясь ниже, как ни крути, но её всегда привлекали выпирающие кости ключицы из-за своеобразной худобы брата. Продолжая целовать каждый из бугорков, она поймала кусочек кожи и небрежно его прикусила, физически почувствовав как вздрогнул Дрейк, явно не понимающий, что происходит.
Не останавливаясь, она начала жестами просить его лечь, игрива забираясь сверху и расстегивая пуговицы рубашки. Когда ей в голову пришла ещё более сумасшедшая идея, она небрежно потёрлась бёрдами о достоинство брата, из-за чего тут же ощутило странное чувство возбуждения и смущения, хоть и искренне желала, чтобы это никак не отразилось на её лице.
Меняясь ролями, Джейн пыталась играть на уровне, изображая полную страсти и опыта девушку, в то время как Дрейк, немало удививший её, не мог выдавить из себя и звука.
Девушка победно улыбнулась, когда руки брата скользнули по её талии и чуть дольше остановились на бёрдах, призывая приблизиться.
Расстегнув рубашку, она провела языком по груди, вновь повторив движение бёдрами и уже точно почувствовав эрекцию брата.
На секунду ей даже захотелось продолжить, но лишь на секунду. Вместо этого она резко встала, зарывшись руками в волосы, и смотрела на полное удивления лицо брата.
- Ребёнок, да? Тогда ты чёртов педофил, - засмеявшись в голос, объявила Джейн и скрылась за дверью.
Дрейк, ещё не до конца понимающий, что же всё-таки произошло сел на кровать, застёгивая пуговицы. Хоть немного приведя в порядок мысли, он направился в ванну. На секунду поймав в зеркале своё отражение, парень остановился.
- Чертовка, - прошипел он, рассматривая следы зубов на шее.
-
-
21.11.2011 в 20:25-
-
21.11.2011 в 20:30всё настолько плохо?
-
-
22.11.2011 в 00:39-
-
22.11.2011 в 09:34Да-да, у меня в последнее время кинки на инцесты, от звания извращенки не отказываюсь
Не з.
-
-
28.11.2011 в 15:20Мне было двенадцать, может, меньше, а может и больше. Если честно, у меня плохая память на даты. Помню я только одно: в моей жизни был день, когда я узнала, что такое любовь. Двенадцать лет – хорошее время узнать о самом сильном и неуловимом чувстве этой жизни, вы так не думаете?
Не буду рассказывать, как оказалась членом маленького круга обитателей дома на Гринвич Виллэдж. Скажу только, что чувствовала я себя в те дни ужасно неловко. Это и неудивительно! Одна, в чужой стране, я еле-еле понимала язык и, чтобы хоть как-то приспособиться, приобрела совершенно бестактную, но оказавшуюся весьма полезной привычку подслушивать. Обычно я пряталась в тёмном уголке за чьей-либо дверью или, сэкономив на сладостях, пропадала целыми днями в местном кинотеатре. Было ужасно неловко, когда, сидя в тёмном зале, со мной пытались заговорить о фильме: мало того, что я с трудом понимала, о чём там идёт речь, так я ещё не могла связать и двух слов, дабы сообщить об этом собеседнику!
В тот памятный день я не собиралась становиться тайным наблюдателем. Мне просто надо было за чем-то вернуться в свою комнату. Обычно я никогда не отлучалась из коллежда, но тогда, вероятно, случилось нечто особенное. Так вот, мне нужно было попасть в комнату на втором этаже. Чтобы это сделать, обязательно пришлось бы пройти сквозь гостиную, но здесь меня подстерегала неожиданность: комната не пустовала. В ней совершенно некстати расположилась Диана – особа, которую я всячески избегала из-за её вспыльчивого характера и странных наклонностей. Если быть честной до конца, я её побаивалась. Она носила длинные чёрные волосы, всегда была предельно серьёзна, никогда не улыбалась в моём присутствии и читала всякую чепуху, ещё более непонятную для меня в то время, чем английский язык. Сложность заключалась в том, что Диана была сестрой человека, который согласился меня приютить, так что волей-неволей мне приходилось мириться с её присутствием в доме. Брат Дианы, Фрэнк, составлял своей сестрице полную противоположность: улыбчивый красавец, обладающий строгими чертами лица, элегантной стройностью телосложения и мягким, всегда спокойным голосом – он моментально очаровывал девушек. Правда, затем всегда следовало разочарование: девушки Фрэнка не интересовали. Единственным исключением являлась его сестра, но это, несомненно, были чувства несколько иного характера, чем тот, на который рассчитывали местные вертихвостки.
Увидев Диану одну, я затаилась в коридоре в надежде на то, что вскоре она покинет помещение. Мне не хотелось попадаться ей на глаза. Последняя наша встреча закончилась ругательствами в мой адрес, так как я не смогла понять её просьбу, высказанную, конечно же, на английском языке. Затаившись около полуоткрытой двери, я не переставала клясть себя за нерешительность и малодушие. Произойди это сейчас, я бы, не задумываясь, пересекла бы гостиную, несмотря ни на что, но двенадцатилетние девочки имеют склонность всё преувеличивать, и я не была исключением, так что я осталась стоять у двери. Минут десять спустя, когда я успела во всех подробностях обрисовать в уме рассерженное лицо миссис Митчелл из-за моего опоздания на урок, в гостиную спустился Фрэнк. Я сразу воспряла духом: «В его присутствии Диана ни за что не осмелится унижать меня», - подумала я. Только я хотела победоносно выйти из своего укрытия, как послышался низкий голос той, что задерживала меня здесь всё это время.
- Фрэнк, ты должен мне всё рассказать. Ты всё равно расколешься рано или поздно. Я твоя сестра, и я первая должна знать, что происходит, в конце концов!
- Милая, сбавь обороты. Кажется, ты перечитала книжек про конец света. Ха-ха!
- Фрэнк, - прошипела Диана, - ты знаешь, что я сейчас серьёзна.
- О, как никогда! – снова подколол сестру парень.
Я закусила губу и расположилась так, чтобы не только слышать, но и видеть происходящее. «О чём они говорят?» – думала я, силясь расслышать всё правильно.
Между тем дискуссия продолжалась:
- Расскажи мне, Фрэнк. Я хочу знать, что происходит с тобой. В последнее время ты сам не свой. Подумай, я уже не ребёнок! – мне показалось, что угроза в её голосе сменилась отчаянием.
- Чем докажешь? – весело подмигнул Фрэнк, щёлкнув пальцами.
- Мне 27 лет!
- Это не аргумент.
- Хорошо, я… я зарабатываю на жизнь себе сама!
- Ха! Поигрываешь в джаз-барах, а по ночам обслуживаешь клиентов, чтобы потом снова обкуриться той дрянью, от которой тебя прёт? Это ты называешь самостоятельностью?! Да не смеши меня! – Фрэнк закончил жестикулировать, и на минуту установилась гробовая тишина, в течение которой брат стоял, повернувшись к двери спиной, так что я не могла видеть выражение его лица, на Дианином же отобразилась столь смешанная гамма чувств, что мне стало впервые жалко её.
«Так вот, куда она отправляется по вечерам», - подумала я. Несмотря на то, что не всё дошло до меня в тот раз в правильном значении, но слова «обслуживаешь клиентов», презрительно брошенные моим опекуном, всегда добрым и тактичным со мной, в лицо своей растерянной сестры, я поняла сразу. Уже к тому моменты я успела пересмотреть кучу фильмов, содержавших эту фразу. И по опыту таких фильмов я могла себе представить, что скрывается за этими словами.
- Ты пытаешься быть взрослой, пытаешься, слышишь, Диана? Но на самом деле ты всё та же замкнутая в себе девочка, скрывающаяся за чёрнотой своих длинных волос. Ты не хочешь признать очевидного факта: ты не знаешь жизни, не знаешь о людях – ни хера ты не знаешь! Жизнь проходит сквозь тебя, касается тебя, но ты видишь лишь то, что тебе хочется видеть, ты живёшь на страницах твоих любимых французских авторов, - во время монолога Фрэнк изобразил такую скорбь на лице, что меня неожиданно поглотил смех, хотя я и понимала, что совершенно не время смеяться. Но так бывает, что эмоции иногда возникают без всяких причин. Пытаясь справиться со смехом, так не вовремя напавшим на меня, я чуть было не пропустила всё самое главное.
- Не смей трогать гениальных писателей! Это моя жизнь, что хочу, то и ворочу. И это не повод скрывать что-то от меня!
- Диана, - устало проговорил Фрэнк, - мы уже это тысячу раз обсуждали…
- Нет, я хочу, чтобы ты сейчас же сказал, что произошло! – сверкающими от ярости глазами, она будто пыталась вытащить правду из брата наружу силой. Наконец, поняв, что проиграла, Диана вздохнула и тихо, но отчётливо проговорила:
- Ты знаешь, я люблю тебя, Фрэнк, и я готова пожертвовать ради тебя всем. Да, не смотри на меня так, даже отказаться от так не любимых тобою французских писателей. Ты - всё, что у меня есть, ты – тот, кого я люблю больше всего на свете, - дрожащим от ярости и слёз голосом продолжала она, - но сейчас, так и знай, я ненавижу тебя и не собираюсь за это извиняться, - последние слова, впрочем, прозвучали вполне в духе своенравной особы, какой я привыкла считать Диану. После этого она круто повернулась, не глядя по сторонам, с силой отворила дверь, за которой всё это время скрывалась я, и выбежала на улицу, оставив меня в разоблачающем с потрохами положении стоять в проёме раскрытой нараспашку двери. Конечно, Фрэнк заметил меня, да и мне скрываться больше не было смысла. Вместо этого я встретила, наверное, самые важные слова в моей жизни:
- Любовь, дорогая, - это самое страшное, и, вместе с тем, самое прекрасное, что может с нами случиться в этом мире. Пусть сейчас ты была свидетельницей худшей стороны этого чувства, пусть я, отчаявшийся в своём бессилии доказать что-либо этой упрямой бестии, - Фрэнк ухмыльнулся, - не могу послужить тебе хорошим примером любящего человека, но ты знай, что в глубине души я счастлив, что это есть у меня… Поэтому я хочу, чтобы, когда с тобой случится нечто подобное, ты вспоминала мои слова и находила в себе силы улыбаться. Не знаю, поможет ли это тебе доказать кому-либо, что ты уже не ребёнок, но во всяком случае это обескуражит противника. Всегда работает… Ха-ха-ха!..
С того дня многое изменилось. Об одном я могу говорить с уверенностью: теперь я уже, как раньше, не прячусь за дверьми и разговариваю с людьми в кинотеатрах без размышлений. Но есть вещи, которые не меняются со временем. Одна из них – это память. Впрочем, память может изменять без зазрения совести. Мне было двенадцать, когда я узнала, что такое любовь… стоп! А может, тринадцать? Или одиннадцать?..
-
-
06.12.2011 в 02:05Оба классные такие ^_^ Спасибо, авторы и заказчик!
-
-
06.12.2011 в 22:00-
-
06.12.2011 в 23:02Оба исполнения понравились каждый по своему, первое кинковое, а второе эмоциональное... замечательно)
откроетесь?
он самый.
-
-
06.12.2011 в 23:05-
-
06.12.2011 в 23:23Автор № 2.
-
-
25.12.2011 в 22:48Это как то даже запретно и аморально, но несмотря на это- мне нравится! ( какой ужас)
И первое исполнение, и второе одинаково хороши. Спасибо вам, авторы.
не з.
-
-
20.09.2012 в 16:22А знаете, что бесит больше всего? - «а ты докажи»
Мы знакомы с двух. С моих двух, конечно. Потому что когда ему было два, меня еще не было. Я называю его своим братом и имею на это все основания. Он практически воспитал меня - он всегда был рядом. Не позволял мне в детстве упасть с качели, носиться без шапки, спасал от злющих мальчишек со двора. Зря, наверно, все равно потом подралась с ними. Сейчас он регулярно вытаскивает меня из каких-то сомнительных компаний, странных вечеринок и постоянно при этом злится. Злится на то, что моя мама звонит ему, когда я задерживаюсь на полчаса домой и он едет на другой конец нашего городка объяснять мне, что детское время закончилось, а пиво в 16 лет совсем не полезно для здоровья. Я злюсь на него из-за того, что он не дал мне еще провести время с ребятами. Так мы и едем домой. Почти всегда у нас происходит один и тот же диалог. Он прикрывает глаза и устало говорит:
- Когда же ты повзрослеешь?
Я, только успокоившись, вспыхиваю вновь:
- Я уже взрослая.
- Докажи сначала.
На это мне нечего сказать. Многое в моей жизни строится на «докажи». На достойном ответе на эту фразу. Раньше я говорила, что четыре года не разница, а он отвечал, что разница во взгляде на мир. Как-то раз (пару лет назад) он сказал, что взрослые люди работают. И я месяц раздавала листовки, а потом на эти деньги мы пошли в кино. Я была жутко гордая и довольная. Но наши диалоги повторялись. Еще мне кто-то из знакомых сказал, что прыжки с парашютом – это по-взрослому. Теперь у меня 25 прыжков, но взрослой он меня так и не считает. Что бы я ни делала, мне никогда не стать для него взрослой, и, видимо, его «а ты докажи» так и останется для меня вечной подколкой.
А еще он мне сказал, что через пару лет я стану его женой. Когда повзрослею.